19 октября родился известный советский
поэт, сценарист, драматург, автор и исполнитель песен Александр Галич
(настоящее имя – Александр Аркадьевич Гинзбург). В памяти многих современников он
запечатлелся диссидентом, борцом с советским режимом, изгоем. Даже на могиле
его начертана строчка из заповедей блаженств: «Блаженны изгнанные правды ради».
Однако сам Галич осознавал себя, прежде всего, русским поэтом. Всё остальное
было вторично.
Будущий
поэт родился в Екатеринославе (ныне
Днепропетровск) в еврейской семье. Глава семьи – Аркадий Самойлович Гинзбург –
был экономистом, мать – Фанни Борисовна Векслер – работала в консерватории. Она
увлекалась театром, училась музыке, и большинство ее увлечений передались детям
– Александру и Валерию (Валерий Гинзбург впоследствии стал известным
кинооператором, снял фильмы «Солдат Иван Бровкин», «Когда деревья были
большими», «Живет такой парень» и др.).
Благодаря
матери, Александр с 5 лет учился играть на рояле, писал стихи. В 8 лет стал
заниматься в литературном кружке, которым руководил поэт Эдуард Багрицкий. В
школе он учился на «отлично», был всеобщим любимцем – помимо прекрасной игры на
рояле, хорошо танцевал, пел революционные песни, декламировал стихи. В 14 лет в
печать вышла его первая поэтическая публикация.
Окончив
9 класс десятилетки, Александр поступил одновременно и в Литературный институт,
и в Оперно-драматическую студию Станиславского на драматическое отделение.
Позже он отдал предпочтение театру и ушел из Литинститута, но и
Оперно-драматическую студию он покинул всего через 3 года, так и не получив
диплом. Кстати, поводом к уходу из студии послужила обида: один из
преподавателей студии однажды дал ему для ознакомления его личное дело. И там,
среди прочего, Александр Гинзбург прочел слова: «Этого надо принять! Актера из
него не выйдет, но что-то выйдет обязательно».
Юного
студийца эта фраза задела, и осенью 1939 года он ушел в только что открывшуюся
студию под руководством Алексея Арбузова. В феврале следующего года студия
дебютировала спектаклем «Город на заре», в создании и постановке которого
принял участие Галич. Но спектакль был показан всего несколько раз – началась война.
На
фронт Галича не взяли из-за врожденного порока сердца, поэтому он работал в
передвижном театре под руководством Плучека и Арбузова, написал для театра несколько пьес.
С 1944 г. Александр Аркадьевич выступает
под литературным псевдонимом – Галич, который был составлен из первой буквы его
фамилии, имени и отчества.
В
начале 50-х Галич был уже преуспевающим драматургом, его пьесы с огромным
успехом шли во многих театрах страны. В 60-х он стал известен уже как
кинодраматург, на фильмах которого затем вырастет не одно поколение страны – «Верные
друзья», «На семи ветрах», «Дайте жалобную книгу», «Третья молодость», «Бегущая
по волнам»...
В
1955 году Галича приняли в Союз писателей СССР, а три года спустя – в Союз
кинематографистов. Сценарии Галича были нарасхват, жанры, в которых он работал,
были абсолютно разными: в военной драме «На семи ветрах» повествовалось о любви,
опаленной войной; в комедии «Дайте жалобную книгу» – о предприимчивой
девушке-директоре ресторана; в биографической драме «Третья молодость» – о
великом русском балетмейстере Мариусе Петипа; в детективе «Государственный
преступник» – о поимке органами КГБ опасного преступника, повинного в гибели
сотен людей в годы Великой Отечественной войны. За последнюю работу будущий
диссидент Галич был даже удостоен премии КГБ.
С
середины 1960-х годов Галич резко меняет свою жизнь – обращается к поэзии,
начинает исполнять свои стихи под гитару. И пусть он не пел, а, скорее, говорил
под музыку, – тексты его песен были прекрасны. Он не был виртуозным гитаристом,
но, все же, авторская песня началась с него. Потом были Высоцкий, Окуджава,
Визбор…
Благодаря магнитофонным записям, его песни
мгновенно становятся популярными и известными по всей стране. Они ошеломляли
неслыханной тогда мерой правды, дерзостной иронией, кричащей болью, вторжением
в сферы, наглухо закрытые для подцензурной поэзии. Застать за
прослушиванием пластинки с его песнями
можно было и образованного интеллигента, и простого рабочего человека.
Самой
первой магнитиздатской песней стала «Леночка» – о девушке-милиционере, в
которую влюбляется заморский шах. После этого появились «Старательский
вальсок», «У лошади была грудная жаба», «Тонечка», «Красный треугольник», «Аве
Мария», «Караганда», «Ночной дозор»...
С
1968 года его песни стали издаваться за границей, и Галичу были запрещены
выступления. Последним из его легальных выступлений был бардовский фестиваль в
новосибирском Академгородке в марте 1968 года. Этот концерт вызвал небывалый
аншлаг. Под него был выделен самый обширный из залов Дворца физиков под
названием «Интеграл», и этот зал был забит до отказа, люди стояли даже в
проходах. В первом ряду сидело все
партийное начальство.
Промолчи,
промолчи, промолчи!
И не веря ни
сердцу, ни разуму,
Для надежности
спрятав глаза,
Сколько раз мы
молчали по-разному,
Но не против,
конечно, а за.
Где теперь
крикуны и печальники?
Отшумели и
сгинули смолоду...
А молчальники
вышли в начальники.
Потому что
молчание – золото….
Вот как просто
попасть в богачи,
Вот как просто
попасть в первачи,
Вот как просто
попасть – в палачи:
Промолчи,
промолчи, промолчи!
Когда
же через несколько минут он исполнил крамольную «Памяти Пастернака», весь зал
поднялся со своих мест и некоторое время стоял молча, после чего разразился
громоподобными аплодисментами. Галич получил приз – серебряную копию пера
Пушкина, почетную грамоту Сибирского отделения Академии наук СССР, в которой
написано: «Мы восхищаемся не только Вашим талантом, но и Вашим мужеством...».
В
своей лирике поэт иногда позволял себе негативно высказываться о власти —
например, в «Петербургском романсе» есть такие строки:
И я прославлял
свободу,
Под пламенные
тирады
Мы пили вино,
как воду.
На
дружеских посиделках артист продолжал исполнять свои произведения, несмотря на
предупреждение, и как-то магнитофонная запись с песней попадается члену
Политбюро. Галича исключили из Союза писателей, а затем из Союза
кинематографистов. Были прекращены все репетиции, сняты с репертуара все
спектакли, заморожено производство фильмов, автором сценария которых был
Александр Галич. Барду и драматургу пришлось распродавать свою библиотеку,
подрабатывать литературным «негром», давать домашние концерты. В апреле 1972 г.
у него случается третий по счету инфаркт.
Весь
1973 год официальные власти подталкивали Галича к тому, чтобы он покинул СССР.
Поэт долго сопротивлялся, но когда через год его пригласили в Норвегию на
семинар по творчеству Станиславского, ОВИР отказал ему в визе, заявив: «Зачем
вам виза? Езжайте насовсем». При этом КГБ пообещал оперативно оформить все
документы для отъезда. Поэт сдался.
20
июня 1974 года он получил документы на выезд и билет на самолет, датированный
25 июня. Дочь барда Алена Архангельская-Галич рассказывала: «Его провожало
много народу. Был там Андрей Андреевич Сахаров. Когда отец выходил из дома, во
дворе все окна были открыты, многие махали ему руками, прощались... Была
заминка на таможне, когда ему устроили досмотр. Уже в самолете сидел экипаж и
пассажиры, а его все не пускали и не пускали. Отцу велено было снять золотой
нательный крест, который ему надели при крещении, дескать, золотой и не подлежит
вывозу. На что папа ответил: «В таком случае я остаюсь, я не еду! Все!». Были
длительные переговоры, и, наконец, велено было его выпустить. Отец шел к
самолету совсем один по длинному стеклянному переходу с поднятой в руке
гитарой...».
Спустя
5 месяцев после отъезда Александра Галича, постановлением Главлита по
согласованию с ЦК КПСС все его ранее изданные произведения были запрещены в
СССР.
Галич
уехал сначала в Норвегию, затем – в Мюнхен. Последней его остановкой стал
Париж, где они с женой поселились в небольшой квартире на улице Маниль. В
иммиграции у барда появилось свое дело, которое приносило ему хороший доход, и
своя аудитория.
Последним
пристанищем Галича стала могила на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа близ
Парижа. Надпись, выбитая на плите над могилой поэта, гласит: «Блажени изгнани
правды ради».
На следующий день после кончины Галича в двух
московских театрах – на Таганке и в «Современнике» – в антрактах были устроены
короткие митинги памяти поэта. В театре
Сатиры после окончания спектакля был устроен поминальный вечер – стихи Галича
читал Александр Ширвиндт.
В конце 80-х в России стали выходить
пластинки, кассеты, компакт-диски и книги с его произведениями и с
воспоминаниями о нем, был снят документальный фильм «Александр Галич.
Изгнание». В 1988 году, через 11 лет после смерти, Галич по ходатайству дочери
был восстановлен в Союзе кинематографистов и в Союзе писателей. А спустя ещё 5
лет Александру Галичу возвратили российское гражданство.
Когда пробегу,
не касаясь земли, по февральскому снегу,
По еле заметному
следу к теплу и ночлегу,
И, вздрогнув от
счастья, на птичий твой зов оглянусь,
Когда я вернусь,
о, когда я вернусь...
Послушай,
послушай – не смейся, – когда я вернусь,
И прямо с
вокзала, разделавшись круто с таможней,
И прямо с
вокзала в кромешный, ничтожный, раешный
Ворвусь в этот
город, которым казнюсь и клянусь,
Когда я вернусь,
о, когда я вернусь...
Когда я вернусь,
я пойду в тот единственный дом,
Где с куполом
синим не властно соперничать небо,
И ладана запах,
как запах приютского хлеба,
Ударит меня и
заплещется в сердце моем...
Когда я
вернусь... О, когда я вернусь...
Когда я вернусь,
засвистят в феврале соловьи
Тот старый
мотив, тот давнишний, забытый, запетый,
И я упаду,
побежденный своею победой,
И ткнусь
головою, как в пристань, в колени твои,
Когда я
вернусь... А когда я вернусь?
Комментариев нет:
Отправить комментарий