Как известно, СССР был
самой читающей страной мира. Это подтвердило сравнительное международное исследование,
которое показало, что жители Страны Советов тратили на чтение книг, газет и
журналов почти вдвое больше времени (около 11 часов в неделю), чем англичане,
американцы, французы или кто-либо ещё. У нас читали везде: в метро, на пляже, в
очереди, в парке на скамейке. Так и возникло знаменитое утверждение, сразу же
превратившееся в один из социалистических лозунгов.
Книги, журналы, газеты печатались
миллионными тиражами. Ни одна страна не могла похвастаться такими цифрами. Но
парадокс – в Советском Союзе книга входила в разряд дефицита. Мало кого
интересовали сборники решений партийных
съездов. Большим спросом пользовались
совсем другие произведения. Но такие наиболее востребованные книги выходили
недостаточными тиражами. Какими же путями в простые семьи попадала действительно
стоящая литература?
Более 70% населения СССР к концу 1960-х
испытывали «книжный голод» на качественную литературу. Утоляли его по-разному.
Макулатура в
обмен на книги
«В
стране с бумагой напряженка!» — эту мысль в эпоху «развитого социализма» очень
активно внушали жителям СССР. Население убеждали, что лес надо беречь, а
печатать больше книг можно будет, только если все дружно начнут сдавать
макулатуру. Довод о бумажной напряжёнке звучал неубедительно на фоне гигантских
тиражей партийных изданий, тоннами выходящих из типографий.
Однако деваться было некуда, поэтому
граждане, желающие заполучить любимого Дюма или Верна, стаскивали кипы старых
газет и журналов в пункты приема макулатуры. Так в 1974 году в Советском Союзе
стартовал эксперимент по обмену макулатуры на книги. За каждые 20 килограммов
сданного бумажного «хлама» в пункте приема сырья клиенту выдавали специальный
талончик, который затем «отоваривали». За классический двухтомник приходилось
отдавать уже 40 килограммов бумаги.
В рамках «макулатурной»
серии в СССР успели издать 117 наименований книг. Среди них – произведения
Дюма, Верна, Сабатини, Тынянова, Купера, Киплинга, Экзюпери, Родари,
Штильмарка, Драйзера, Фейхтвангера, Сенкевича, Пикуля... Большим спросом
пользовались детективы, приключенческие и исторические романы.
Черный рынок
Дефицит качественной литературы
подстегивал спекуляции. В каждом крупном городе возникала стихийная книжная
«толкучка». Многие интеллигенты тратили на книги чуть ли не половину зарплаты.
Так, за «Альтиста Данилова» и «Мастера и Маргариту» в начале восьмидесятых
просили по 35 рублей. За сборник Мандельштама из серии «Библиотека поэта» в
центре столицы просили 250 рублей. Двухтомник Цветаевой оценивался в 50 рублей.
Сборники Агаты Кристи «уходили» за 30-40 целковых. У Андрея Вознесенского не зря
родились проникновенные строки:
Попробуйте купить Ахматову.
Вам букинисты объяснят,
что черный том ее агатовый
куда дороже, чем агат.
Прилично изданную — в коленкоровой
обложке и на хорошей бумаге — трилогию Дюма-отца о мушкетерах, стоившую по
номиналу не больше червонца, только при большой удаче можно было добыть за
120-150 рублей. И это при том, что средняя зарплата по стране тогда была 160.
Указанную литературу
спекулянты приобретали у работников книжных магазинов, складов и баз
книготорговой сети, получали по подписке, покупали у граждан, а затем
перепродавали по повышенным ценам. Перепродажа книг приняла такие масштабы, что
министру внутренних дел Николаю Щелокову пришлось в 1975 году даже писать
записку в ЦК КПСС об этом антисоциальном явлении.
Подписка на
книжные серии
Верным способом удовлетворить книжный
голод считалась подписка на многотомные издания. Однако подписаться на
популярные сборники было не проще, чем купить женские финские сапоги в ГУМе. Так
что подписку тоже оформляли «по большому блату» или отстаивали очереди,
записываясь ночами.
В день проведения подписки в магазинах происходила
настоящая «ходынка». Позже подписки стали разыгрывать в лотерею. Каждый
записывался в назначенный день, а вечером из барабана доставали выигрышные
номера.
Поездки в
дальние края
Идеологический прессинг на окраинах
Советского Союза был заметно слабее, чем в центре, и республиканским
издательствам разрешалось выпускать произведения иностранных авторов. Фицджеральда,
Ремарка и других популярных писателей охотно печатали в среднеазиатских республиках.
Туристы часто возвращались оттуда,
нагруженные книгами, или отправляли домой увесистые посылки. Появилось
устойчивое выражение «среднеазиатский Дюма», и выпущенный под южным солнцем
томик «Королевы Марго» неожиданно всплывал в Ленинграде или Киеве.
Еще одной культовой точкой на карте для
книжных собирателей в 1970-е годы стал Кишинев. Вероятно, на относительной
свободе издания сказался тот факт, что Леонид Брежнев некоторое время работал в
Молдавии на руководящих постах. Издательство «Лумина» освоило серию «Мир
приключений». В Кишиневе издавали Майн Рида и Стивенсона. Качество бумаги
хромало, как и в других региональных издательствах, но на черном рынке всю
продукцию отрывали с руками. Именно Молдавия и Средняя Азия поставляли в центр
романы об авантюристке Анжелике.
Иногда книжки поэтов Серебряного века
попадались и в русской глубинке, куда тоже отправлялись страждущие. По стране
плавали «кишиневский Грэм Грин и петрозаводский Жюль Верн, алма-атинский Артур Конан
Дойл и кемеровский Карел Чапек, минский Курт Воннегут и ижевский Федор
Достоевский». Многие обзаводились дефицитными изданиями за границей. Редкие
книги – «Поющие в терновнике», «Американская трагедия» – попадали в магазины
«Советская книга», находившиеся в странах социалистического лагеря, либо в
торговые точки советских военных городков.
Книжный дефицит, сопровождавший жителя
Советского Союза вплоть до последних лет перестройки, давно исчез как явление.
Домашние библиотеки – яркая черта советской повседневности 1960-1980-х годов –
все чаще оказываются на помойках. Мокнут под дождем Чехов и Стендаль. И вскоре
из самой читающей страна превратилась в самую смотрящую фильмы и сериалы. И
новое поколение сограждан абсолютно не понимает, как можно было отдать большую
часть зарплаты за какие-то книжки.
Так что, если ещё несколько десятков лет
назад в нашей стране библиофилы изнывали из-за дефицита книг, то в наше время
всё обстоит с точностью до наоборот – дефицитом становятся, к
сожалению, уже сами «книжные черви».
Комментариев нет:
Отправить комментарий